Откуда эти шрамы
То главное, что делало комиксы про супергероев столь волшебной формой осмысления мира, — восторг условности, свои, особые правила, — оно теперь жмет супергероям, не дает никакой маневренности. Условность и алогичность сегодня нужно оставить реальному миру и реальной политике; супергерои из комиксов, наоборот, действуют по людским законам. Поэтому "Темный рыцарь", очередной фильм о Бэтмене (миллионере Брюсе Уэйне, из соображений борьбы за правое дело переодевающемся в костюм летучей мыши), легче сравнивать не с предыдущими Бэтменами, а с каким-нибудь "Крепким орешком". Джон Маклейн в грязной майке отличается от Брюса Уэйна в черной маске только тем, что Маклейн к концу фильма обязательно всех победит.
Хотите знать, откуда у него эти шрамы — у самого известного комикс-города, у Готэм-сити, готического тимбертоновского лубка? Уже в предыдущем нолановском фильме про Бэтмена, "Бэтмен: начало", с Готэма слетел весь декадентский лоск, вся чарующая шелуха, а потом и особняк Уэйнов сгорел, и теперь Бэтмен смотрит из своего пентхауса на город, как будто в последних кадрах какого-нибудь "Бойцовского клуба", только вместо воображаемого друга у Брюса Уэйна — костюм Бэтмена. Он и сам — воображаемый друг Готэм-сити, тот, кого призывают, когда совсем кранты, тот, в кого верят последние чистые души: дети и честные полицейские. Готэм же превратился в абсолютно обычный, но от этого еще более мрачный город — его мрачность не от перенаселенности фриками, а от перенаселенности нормальными людьми, простыми гражданами, всегда готовыми проголосовать за что-нибудь хорошее против чего-нибудь плохого. Правда, они не умеют отличать одно от другого, — ну так и никто не умеет, разве что дети и честные полицейские.
Знакомый по предыдущим "Бэтменам" след прожектора с силуэтом летучей мыши на облаках уже и разглядеть-то почти невозможно. Как и другую мышь — главного героя. В "Темном рыцаре" Бэтмен сполна переживает кризис среднего возраста, самую отвратительную его версию. Он не то что сходит с ума, он устал за лето. За костюмом в комод полезешь — и день потерян. Бэтмен не знает, куда идти, с кем бороться, что делать; вопрос "кто виноват?" спас бы его, если бы на этот вопрос можно было однозначно ответить. Горожане его ненавидят. Он хотел бы сдать кому-нибудь дела, и ему кажется, что новый прокурор Харви Дент вполне мог бы стать Светлым Рыцарем Готэма, защитником обездоленных. Тем более, что Дент готов засадить за решетку всех преступников города. Проблема только в том, что теперь у Готэма — а значит, и у Бэтмена — появляется новый, и очень серьезный противник. Преступники просят помощи у Джокера — ходячего хаоса со шрамами на морде, причмокивающего раскрашенного клоуна с плохими, но крайне убедительными шутками, который спрашивает у всех: а ты чего такой серьезный?
Хотите знать, откуда у него эти шрамы? Нельзя сказать, что Джокер — Хит Леджер — в "Темном Рыцаре" переигрывает всех остальных: он не играет. Леджера там внутри вообще, кажется, нет, лишь красная улыбка энтропии, макабрическая клоунада, сила, что вечно хочет и вечно совершает. Прямая противоположность тупому, уставшему, запутавшемуся Бэтмену, который может делать лишь то, чего ждет от него Готэм. Джокер делает лишь то, что делает, у него нет никаких планов по захвату власти или объявлению войны, он хочет просто повеселиться. У Бэтмена, к сожалению, нет чувства юмора. Человек-Летучая Мышь выглядит анахронизмом, пришельцем из старых добрых времен, когда Зло имело лицо, и Добро могло с удовольствием в это лицо съездить. Теперь у Зла множество лиц, а у Добра... а что такое, собственно, Добро?
Борьба Добра со Злом — это, похоже, уже пережиток прошлого, сказки недавнего средневековья. Сегодня бороться будут, скорее, Долг со Здравым Смыслом, или Страх с Надеждой, или Деньги с Инстинктом Самосохранения, или, наконец, Хаос с Порядком. "Что будет, — спрашивает Джокер, — если неостановимая сила столкнется с недвижимым объектом?" В "Темном рыцаре" неостановимая сила: Джокер, Хаос, законы реальности — сталкивается с недвижимым объектом: Бэтменом, Порядком, привычными законами жанра. Есть такая неразрешимая загадка: что делать, если видишь, как вымирающее животное жрет вымирающее растение: убивать вымирающее животное или дать погибнуть вымирающему растению? Если неостановимая сила сталкивается с недвижимым объектом, единственное, что имеет смысл делать, — сидеть и смотреть. Потому что это незабываемое зрелище.
"Темный рыцарь" — лучший политический боевик 2008 года, не считая реальности. Нолан, со своими политическими заявлениями, с фирменной легкой путаницей в сюжетных линиях, с твердым пониманием того, что важно, со своими плохими шутками и внезапными прорывами в чистое искусство, — тяжеловесный, неповоротливый, неостановимый таран для сноса крыши. А "Темный рыцарь" — огромный камень, летящий с горы, все быстрее и быстрее, разгоняющийся до запредельной скорости, сшибающий все на своем пути, — и кому интересен маленький Сизиф в костюме летучей мыши, который бежит вслед за камнем и что-то кричит?
Энтропия не убывает. Она смеется, бормочет, причмокивает, поджигает и пляшет. Энтропия не убивает, точнее, убивает не сразу. Она берет нож, приставляет тебе к горлу и говорит: "Хочешь знать, откуда у меня эти шрамы?" Можно было бы вообще не вступать с энтропией в переговоры, но проблема в том, что ты очень, очень хочешь знать.
