Интервью Николая Валуева накануне премьеры фильма "Каменная башка"

Николай Валуев сыграл заглавную роль в «Каменной башке» Филиппа Янковского. По этому поводу свежеиспеченный чемпион мира по боксу поделился соображениями об актерском мастерстве, чернухе и «добре с кулаками».

Откуда вообще взялась эта история с «Каменной башкой»?

Ну как откуда? Сначала был сценарий, мне позвонили с СТВ с предложением поучаствовать в кинопробах, потом выяснилось, что фильм будет снимать Филипп Янковский, он с самого начала хотел видеть меня в главной роли. Тут я и дал окончательное согласие.

Согласились без раздумий?

Раздумывал, но, правда, недолго. Проблема была в том, чтобы вписаться в мой график: бои, тренировки, у меня же дни по минутам расписаны.

А на площадке как вам — проще, чем на ринге?

Да как сказать… Это все-таки совсем другое. Но сниматься мне понравилось: очень интересно было попробовать что-то новое, почувствовать себя новичком, понимаете? Столько всего узнал, буквально за минуты гигабайты информации впитывал. Это очень приятное чувство — когда учишься чему-то, начинаешь с чистого листа. Не скажу, что успел узнать об актерстве все, но сильно вырос за время съемок.

Ваш герой с чистого листа начинает каждый день — из-за проблем с памятью. Вам Егор-Каменная башка вообще близок?

Наверное; не поверите, но мы с Егором совсем непохожи. И я не знаю, как бы я вел себя на его месте. Но для роли, конечно, примерял на себя его шкуру. Ходил, думал: как здесь сыграть, что тут добавить, что бы чувствовал, окажись в его ситуации. Сложно было, не скрою, но и интересно.

В фильме героем пытаются в своих целях то одни люди управлять, то другие. Вы с таким сталкивались?

Само собой. Каждый день сталкиваюсь с этим вообще постоянно: всем что-то нужно, все хотят, чтобы я был таким, как им надо. Но я могу быть только собой, да и научился уже слушать только самых близких, проверенных людей.

Егор находится в состоянии постоян­ного кризиса, в сплошных экстренных обстоятельствах. У вас были такие же ситуации, требовавшие немедленного действия?

Были, разумеется. Но я не хочу говорить о своих черных полосах. Они есть у всех, и мое поведение в кризисных ситуациях ­ничем не отличается от того, как на это реагируют все нормальные люди.

Вы в курсе, что у Филиппа Янковского, как сказать помягче, неоднозначная репутация?

Не понимаю, о чем вы. Филипп — профессионал. Мне с ним работать было интересно, хотя, может, и не с чем сравнивать. Но профессионализм чувствуется, это точно.

А к русскому кино вы вообще как относитесь?

Русское кино я люблю. Мне понравились «Апостол», «Ликвидация»…

А к так называемому артхаусу? Наши, да и не только наши, режиссеры, которые такое кино снимают, не гнушаются чернухой, детей бывает в кадре убивают.

Вот это я терпеть не могу. Это все не мое — чернуха, злоба, ненависть. Детей убивать, даже в кино, тем более в кино — так вообще скотство. Детей нельзя трогать, нельзя кричать на них. Если ребенок буянит, вредничает, надо просто объяснить ему, почему он ведет себя неправильно, постараться сделать так, чтобы он понял. Детей надо учить быть людьми — вот это правда. И прощения дети заслуживают больше взрослых.

А вот вам не кажется, что в русском кино адекватно, правдиво выглядят только брутальные, готовые к прямому действию герои? Не кажется, что только такие герои получаются — в отличие, скажем, от мятущейся интеллигенции?

Не мне судить, но, возможно, вы и правы. Русский человек без действия не может, у нас и добро-то всегда с кулаками. Посмот­рите на меня (смеется). Шучу, конечно.

Еще сниматься планируете?

Хочу. Другое дело, что график, как я уже говорил, очень сложный, времени не хватает. Но планы на будущее такие есть, не скрою.

Какие роли хотели бы сыграть?

Мне бы очень хотелось сняться в каком-нибудь кино по истории Руси нашей матушки. Вот это мне очень близко.

Читай также