Хью Джекман берет интервью у Рэйчел Вайс

Она всегда обладала сердечностью, умом и готовностью играть на грани. Этой осенью, когда выходят два ее смелых новых фильма, огни всех прожекторов будут направлены на Рэйчел Вайс.

Так и хочется назвать Рэйчел Вайс "английской розой" - образ, который с готовностью приходит на ум, едва вы взглянете на ее открытую ясноглазую красоту, - однако правда в том, что эту актрису нельзя так легко определить. Для начала, взять хотя бы храбрый выбор ролей - в фильмах вроде "Украденной красоты" (1996), "Врага у ворот" (2001), "Константина" и грядущих "Преданного садовника" и "Источника", в каждом из которых исследуется темная сторона человеческих эмоций, отношений, событий и побуждений. Так что нет ничего удивительного в том, что будущим мужем Вайс станет не кто иной, как Даррен Аронофски, режиссер таких решительно негламурных фильмов, как "Пи" (1998), "Реквием по мечте" (2000) и "Источник" - один из тех проектов, которые Вайс остроумно описывает как "шоу после шоу". Но, как и приличествует женщине, чья фамилия произносится "вайс" [vice - недостаток (англ.)], актриса всегда представляет себя не иначе, как "просто человек"; когда ее просят описать собственные недостатки, она с готовностью отвечает: "Я слишком большая мечтательница - звучит мило, однако я могу быть как заноза в заднице - и для себя самой, и для всех окружающих. И я обладаю ярко выраженным качеством Рыб - пытаюсь плыть в разных направлениях одновременно". И здесь она окунается с головой в откровенную беседу со своим партнером по фильму "Источник" Хью Джекманом.

Хью Джекман: Привет, дорогая!

Рэйчел Вайс: Хьюююю! Как продвигается работа с Вуди Алленом? [в момент интервью Джекман снимался в Лондоне в новом фильме Вуди Аллена]

Хью Джекман: О, я в совершенном восторге - он просто уморительно смешной, и сценарий очень забавный. И я прихожу домой в полпятого каждый день.

Рэйчел Вайс: Ты играешь английского аристократа, верно?

Хью Джекман: Да, я играю английского аристократа, дьявольски красивого, невероятно очаровательного и, возможно, серийного убийцу. Однако уймись, это я веду здесь интервью! Ты намного естественней в роли интервьюера, чем интервьюируемого.

Рэйчел Вайс: Я знаю. Я люблю задавать вопросы.

Хью Джекман: Ты часто играешь англичанок?

Рэйчел Вайс: Какое-то время не играла, хотя моя героиня в "Преданном садовнике" - англичанка; фильм выйдет примерно в то же время, что и это интервью. Мой персонаж - активистка, она помогает людям и в каком-то смысле сует нос в чужие дела и доставляет много хлопот. Однако она не принадлежит ни к какой группе. Она активистка свободного полета. [смеется]

Хью Джекман: Я знаю, что действие фильма происходит в Кении. Вы действительно снимали там?

Рэйчел Вайс: Мы снимали немного в Берлине и немного в Лондоне, но главным образом в Кении.

Хью Джекман: Как я понимаю, вы спали несколько ночей в палатках, нет?

Рэйчел Вайс: Да. Один раз наш менеджер разбил палаточный городок, мы поехали туда поздним вечером и застряли не пойми где во время песчаной бури. Мы все немного испугались, потому что потеряли остальных. Наконец мы еле-еле различили какие-то палатки, все понеслись туда и завалились спать. На следующее утро мы обнаружили, что находимся посреди африканской степи. Это было экстраординарно, но определенно не роскошно.

Хью Джекман: Тебе это понравилось?

Рэйчел Вайс: Абсолютно. Мы снимали, главным образом, в трущобах Киберы, куда туристы и белые люди обычно не ходят и где сотни тысяч людей живут в ужасной нищете, с открытой канализацией, без проточной воды и электричества. Кибера находится рядом с Найроби; у улиц нет названий, потому что нет и улиц, только грязные дорожки. Это не город в том смысле, как мы понимаем город, и все же он полностью функционирует как таковой.

Хью Джекман: Во время съемок там вы чувствовали, что на вас обращают внимание?

Рэйчел Вайс: Ну, способ, которым Фернандо [Мьереллес] снимал этот фильм, был очень-очень сдержанным; мы не устанавливали огромные краны и прожекторы, - это было больше похоже на съемки документального фильма. Фернандо работал с тем же самым оператором, с которым он работал над "Городом бога" (2002), - парнем по имени Цезарь Чарлоне, у него была только переносная камера, и он снимал нас, пока мы бродили по трущобам в образе и импровизировали. Все дети там понемногу учатся английскому и знают, как спросить: "Как вы поживаете?" Они подбегали к нам, говоря эти слова, увивались вокруг нас, и это стало частью фильма. Дети глазели на нас, потому что мы были белые, и потому что их интересовало, что мы делаем в их городе, но они были очень нам рады.

Хью Джекман: Я слышал прекрасные слова об этом фильме от очень многих людей. Ты смотрела его?

Рэйчел Вайс: Смотрела, и он мне понравился. Это честь - работать с Фернандо.

Хью Джекман: Тебе вообще нравится смотреть свои фильмы?

Рэйчел Вайс: Никогда - это был первый раз, когда мне на самом деле доставило удовольствие посмотреть фильм. Благодаря манере съемок Фернандо Африка действительно похожа на Африку - все эти дети, люди, они не играли, они просто были там. Это такое наслаждение - не смотреть на технику игры, а будто следить за чем-то, как муха на стене. Так или иначе, я думаю об этом как о чем-то очень бразильском. [оба смеются] Они очень непосредственные. Но если говорить о совершенной свободе, то, что ты делал в "The Boy From Oz", приводило меня в дикий восторг. Каждый вечер ты импровизировал с публикой, взаимодействуя с ними вне зависимости от того, что происходило. Райское наслаждение наблюдать, как кто-то делает это.

Хью Джекман: Я заводился, играя на сцене. [звонит сотовый телефон Джекмана] О, погоди-ка, моя жена на другом конце провода.

Рэйчел Вайс: [выкрикивает] Привет, Деб!

Хью Джекман: Жена! [Джекман недолго разговаривает с женой, а затем возвращается к Вайс] Она жарит мясо. Это очень не по-австралийски с моей стороны - позволить женщине жарить мясо. Итак, для тебя как актрисы сейчас наступила фантастическая жизнь, но я представляю, что ощущения должны быть даже приятней, потому что и твоя личная жизнь в порядке. Вы собираетесь пожениться; каково было работать со своим будущим мужем?

Рэйчел Вайс: Исключительно приятно, потому что увидела, каков он как режиссер.

Хью Джекман: Во время съемок ты все время говорила: "Кто этот парень?" [смеется] - вы были вместе три года, прежде чем стали работать совместно.

Рэйчел Вайс: Как ты знаешь, за фильм шла шестилетняя борьба, так что я никогда не видела его в режиссерском кресле. Плюс - было бы совсем по-другому, если бы я просто посетила съемочную площадку и посмотрела, как он снимает других людей. Думаю, он увидел мое профессиональное "я", а я увидела его, и действительно сексуально видеть, как кто-то делает что-нибудь очень здорово. Еще, когда ты думаешь об этом, большинство пар работают порознь и встречаются под конец дня, так что они не видят работы партнера. Мне очень понравилось это.

Хью Джекман: Он произвел на меня невероятное впечатление, потому что Даррен не ищет простых и легких путей. Он хочет абсолютной смелости и полной правды. Мы с тобой играли влюбленных, живущих невероятно напряженной жизнью, в обстоятельствах приближающейся смерти. Мы должны были играть перед камерой близость и отношение полного доверия друг к другу, и тем не менее я никогда не чувствовал от него ничего странного как от твоего парня - я всегда ощущал, что он был просто "режиссером".

Рэйчел Вайс: Я думаю, на всем протяжении съемок я была актрисой, а он - режиссером, а мы с тобой играли мужа и жену, людей, которые глубоко любят друг друга и которых жизнь испытывает и проверяет очень необычными способами. И получалось так, что ты вывернешь кишки наизнанку, и ничего у тебя уже не остается, а он говорит: "Окей, повтори еще разок". Я никогда не чувствовала себя такой раскрытой, и, думаю, таким в конце концов должен становиться каждый актер, - полностью раскрытым и эмоционально незащищенным. В начале съемок ты сказал мне, что никогда не чувствовал такой безопасности на площадке, потому что иногда актерская игра может быть похожа на то, как если бы ты раздевался посередине улицы, - однако мы оба чувствовали себя в достаточной безопасности настолько, что могли делать это.

Хью Джекман: Помню, в школе драмы мы делали упражнение, называемое "частные моменты", и ты должен был заниматься какими-то действительно глупыми вещами, например, брить подмышки, или стричь ногти, или еще что-нибудь, что обычно ты делаешь один дома, перед лицом двадцати человек. Примечательно, насколько трудно это было.

Рэйчел Вайс: Ты стриг ногти на ногах? [хихикает]

Хью Джекман: Я смутно помню какую-то маленькую чашу с водой, так что, возможно, я брился. Но во время съемок "Источника" меня поразило, что Даррен, как, возможно, и Фернандо, хотел именно этого ощущения интимного.

Рэйчел Вайс: Верно. Как люди ведут себя, когда предоставлены самим себе и вокруг нет никого из съемочной команды - как влюбленные разговаривают друг с другом, когда сталкиваются с трагедией. Потому что иногда ты чувствуешь, что видишь на экране блестящую игру, но, наверное, в реальности люди ведут себя иначе. Я считаю, Даррен нажимает на тебя и заставляет тебя играть снова и снова, пока ты не потеряешь сознание. Это как если бы я смотрела на великих артистов, вроде Джанис Джоплин или Джими Хендрикса, в Вудстоке - я могу видеть, как они добираются до той точки, когда уже не знают, что еще могут сделать.

Хью Джекман: Я хотел спросить тебя о создании образа активистки в "Преданном садовнике". Я бы сказал, ты невероятно любознательно относишься к жизни, к людям, к причинам вещей, так что мне интересно, ты могла бы сказать, что в тебе есть какие-нибудь скрытые тенденции активистки?

Рэйчел Вайс: Я бы сказала, я очень страстный человек, и, думаю, меня привлекло в характере Тессы Куайл то, что она хотела умереть за идею, в которую верила. Я стала спрашивать себя: "А есть ли что-то, ради чего я готова была бы умереть?" И я не могла ответить. Я не особенно интересуюсь политикой, но меня зачаровывают и устрашают люди, готовые отдать жизнь делу. Хотя я тоже отдаю свое время воплощению историй, однако это совсем другая работа.

Хью Джекман: Как актриса и как художник, чувствуешь ли ты, что исполняешь назначение своей жизни?

Рэйчел Вайс: Думаю, людям нужны истории. Иногда они могут воздействовать мощнее, чем что-то другое, иногда они просто развлекают и отвлекают мысли людей от их работы и забот. Я не знаю, является ли то, что я делаю, необходимо важным, но, считаю, воплощение историй - это действительно важная часть жизни. Людям нужны истории. Им нужно искусство в их жизни, фильм, или картина, или что-то, что помогает им чувствовать жизнь.

Хью Джекман: Каким ты находишь отношение к себе как актрисе в Америке по сравнению с Лондоном?

Рэйчел Вайс: Ну, как и ты, я пришла из театра, и, думаю, если ты начинал в театре, ты чувствуешь себя частью товарищества. Так что, полагаю, понятие "быть звездой" - что бы оно ни означало - совершенно чуждо любому австралийцу или англичанину, где все совсем не так. Великие английские актеры, как Йан Маккелен и Джуди Денч, обладают такой скромностью. Еще тот факт, что столь многие потрясающие австралийские актеры работают сейчас в кино, заставляет меня удивляться, неужели у австралийцев существует некая эмоциональная свобода, что и вносит свой вклад в это.

Хью Джекман: На что походил для тебя первый день съемок?

Рэйчел Вайс: Напряженные нервы и много адреналина.

Хью Джекман: А я воспринял это совсем по-другому!

Рэйчел Вайс: Ну, значит, так было из-за подготовки. Этот фильм о значении любви и смерти, и я прочла так много книг на эту тему - я думаю, если ты очень много готовился, ты уже готов начинать. Это как: "Вытащите меня из моего кабинетика, дайте взглянуть в глаза Хью Джекмана и начать говорить". [смеется]

Хью Джекман: Впечатляет. Я люблю этот самый первый момент, когда кто-нибудь выходит на сцену. Я был на уимблдонском турнире недавно, и мне понравилось наблюдать за игрой во время первого пойнта - ты видишь, что некоторые нервничают, другие же очень уверены в себе. На меня произвело большое впечатление, что ты полностью вошла в роль с самого начала.

Рэйчел Вайс: Хью, я была перепугана! [смеется] Но как только ты начинаешь говорить, что-то берет над тобой верх.

Хью Джекман: Я знаю, что ты проводила множество изысканий для роли - ты играешь женщину с опухолью мозга. Я помню, как в один момент ты сказала, что не могла больше продолжать поиски, потому что это убивало тебя.

Рэйчел Вайс: Да, я встречалась с нейрохирургом и невропатологом, я встречалась со многими пациентами, умиравшими от опухоли мозга или выздоравливавших, я посещала множество сайтов, где люди писали дневники и задавали друг другу вопросы, и я приобрела ясное представление, каково жить с этой болезнью. Думаю, спустя три четверти съемочного процесса наступил момент, когда я должна была остановиться.

Хью Джекман: Ты поняла, как бы ты, Рэйчел Вайс, повела себя в подобной ситуации?

Рэйчел Вайс: Я узнала, что чувствовал мой персонаж - она была напугана, но потом обрела мир. Но я не осмелилась бы сказать, как бы я себя вела, если бы такое случилось со мной. Я думаю, каждый надеется умереть достойной смертью, оставить этот мир красиво, но никому не дано этого знать.

Хью Джекман: Чтобы подготовиться к роли, я пошел посмотреть, как женщине, имеющей троих детей, делают операцию по удалению опухоли головного мозга размером с бейсбольный мячик. Я не испытывал при этом тошноты, но, поскольку я знал предпосылки, я немедленно ощутил волну страха - каково было бы находиться на том столе или видеть свою жену в такой ситуации. Мне хотелось плакать, и в тот момент я знал, что далек от того, чтобы быть готовым умереть.

Рэйчел Вайс: Ну, что-то подобное случилось с духовным лидером Рамой Дассом. Он прожил свою жизнь, пытаясь быть отрешенным от мира, а потом у него был удар, и в тот момент он познал страх, связанный со старением и смертью. Позднее он говорил, что его поразил Господь, потому что он осознал - ему был преподан урок. Так что даже при том, что мы проводили все эти месяцы, размышляя о смерти, окруженные умирающими людьми, я не думаю, что для человеческого существа возможно не бояться смерти.

Не считая "Источника", вы сможете увидеть Хью Джекмана на экранах следующим летом в "Людях Х-3".

Читай также