Иван Охлобыстин: "Путин меня не травил — я просто переел орехов"

- Иногда, но очень редко. У нас же комбинированный текст, в него вкрапляются простонародные слова, архаизмы, и именно эта смесь делает речь своеобразной.

- А вот это ваше «Ой, беда»?

- Это, на самом деле, слова-сорняки. Ко мне как-то прикрепилось «я тя умоляю», но потом как-то удалось от этого избавиться. У каждого человека бывают этапы в жизни, когда появляется какое-то словечко. А вообще, я не очень говорлив. За день так наговариваюсь, что у меня потом нет задачи развлекаться. Я все время на людях, и когда домой приходишь, ценишь как раз то, что ты - один. Я и с детьми редко вижусь…

- А чего на съемки их не берете?

- А что им тут делать? Волей-неволей таскаю их, конечно. Но им неинтересно. Это для них как мгновенное познание. А дальше их мама не пускает!

- Многие интерны называют вас своим учителем…

- Это правильно. Я же их старше. Были бы они меня старше - они бы стали моими учителями.

- А кто ваш учитель?

- Ролан Антонович Быков и еще целая плеяда ВГИКовских театральных деятелей. Мы же на них ориентировались, когда пацанами были.

- А сейчас?

- Сейчас - мой духовник, отец Владимир. А вообще очень внимательно отношусь к любому совету. Ведь если человек хочет дать какой-то совет - значит он видит какое-то несовершенство. И мало того, он тратит свое время, свой разум для того, чтоб помочь мне. Одно это вызывает уважение.

- Лично вы вносите какие-то изменения в сценарий, берете на себя такую ответственность?

- Мы все по минимуму вмешиваемся, ведь у каждого из нас своя манера речи, и сценаристы не всегда ее улавливают. Но глобально мы стараемся ничего в конструкции не менять. Это либо нужно сесть с ними и печатать, либо слушать, что они хотят нам вложить в уста. Но в любом случае мы все равно потеряем ритм.

- А когда вы учите свои реплики?

- Обычно в машине, по дороге на съемку - нам же текст по почте присылают. Все заучить не удается, ведь там действительно гигантское количество текста. Поэтому непосредственно по сцене раскручиваемся, кто-то к кому-то цепляется - и вот так потихоньку запоминается.

- А несчастные случаи на съемках были?

- Два года назад загорелась электрическая будка - вот и все события! Знаете, тут как синдром подводной лодки - каждый день одни и те же люди, одна и та же история. Очень своеобразная жизнь. Люди становятся другими здесь. Мы практически стали одной семьей, уже очень многое знаем друг о друге.

- А как отметили день рождения Вадима (13 марта доктору Купитману исполнилось 49 лет. - Авт.)?

- Он, честно говоря, «заныкал» поначалу от нас свой день рождения. А потом откупился тремя тортами и сомнительным пойлом (смеется). Но Вадик и есть Купитман, он, как никто, на своем месте.

- Кстати, что там была за история с вашим отравлением, когда вы выложили фотку в «Твиттер» из реанимации?

- А это я орехов переел. Я очень глупый человек. Когда в кадре долго снимаюсь, несколько дублей одну и ту же сцену, нудно, и ем их как семечки…

- А многие говорили, что это такой пиар-ход...

- Нет, я отравился по-настоящему. Очень смешно было, когда прочитал в интернете, что, мол, это Путин отравил. Но мы здесь просто очень все устали, вымотались. Каждый чем-то болеет...

- ...да и ноги ломает...

- Точно, у нас Илья вообще «человек-паук», самый ломкий (смеется).

- А на что потратили первый гонорар с «Интернов»?

- Я не помню. Но я не купил дом, как многие писали. Мы живем по социальной программе (жилище выделили ему как многодетному отцу. - Авт.), поэтому когда младшему исполнится 18 лет - у нас дом отберут. И это справедливо. К тому времени все дочки будут взрослые, и у нас останется 4-комнатная квартира в Тушино.

- Но какие-то же приобретения или вложения благодаря сериалу вам удалось совершить?

- Честно, ничего особенного не покупал. Отдал долги - свои, и чужие, ну еще подарки, благотворительность, потому что, когда мы плохо жили, нам многие помогали, а теперь пришел наш черед.
<a href="http://www.segodnya.ua/interview/14351540.html">Источник</a>