Танцор Александр Стоянов: Принцем иногда быть трудно

Александр, в Киеве попасть на спектакль с Вашим участием достаточно большая удача. Вы танцуете редко на киевской сцене .

– Действительно, сейчас мы очень много гастролируем за границей. Америка в декабре, Франция в январе, потом Германия, Канада, Израиль... и так бесконечно. Но мы всегда с большим удовольствием возвращаемся на родную сцену и даем спектакли для наших любимых родных зрителей Украины. 31 декабря и 2 января мы с Катериной Кухар танцевали на киевской сцене спектакль Щелкунчик - это для меня очень знаковый спектакль, я танцую в нем всегда с большим удовольствием. А 31 декабря его танцую только в любимом театре Национальная опера Украины – это уже традиция.

– На свои первые гастроли я поехал будучи еще студентом 1-го курса хореографического училища. Это была Япония. Впечатления были незабываемые. Радикально другая культура, питание, менталитет. Все друг- другу уступают дорогу, благодарят, извиняются... Это мне запомнилось больше всего. Сейчас объясню почему.

После трех недель гастролей в Японии мы наконец то вернулись в Киев. Это была ночь. Я попросил, чтоб меня высадили немного раньше, хотел прогуляться. И вот я вышел. Валялся мусор, пустые бутылки... Ко мне подходит нечто пьяное и говорить “слыш, паренек, 2 рубля не найдется. На бутылку не хватает.“ После Японии это казалось диким. Но в тоже время могу точно сказать, что вот так ровненько, под линеечку, как живут, например, в Швейцарии я бы не хотел. Душа у наших людей шире, несмотря на какие-то шероховатости.

– На свой первый гонорар я купил брату монитор для компьютера, который появился на украинском рынке только через 5 лет. Родителям фотоаппарат Kyocera, который предназначался только для Японского рынка. Кучу японских сувениров. Да, для меня на то время гонорар был достаточно внушительным!

Под конец гастролей в Японии у меня осталось всего 300 долларов. Чемоданы были забиты подарками, а вот похвастаться перед родителями тремя бумажками было не очень круто. Как мне тогда казалось. И я решил пойти в банк и поменять 200 долларов по одному. Получилась достаточно внушительная стопка. Положив стодолларовую банкноту сверху двухсот единичек, я скрутил их в рулон, как в фильмах про гангстеров и направился домой. Разбирая дома подарки при брате и сестрах я вытащил рулон денег. Я думаю, что описывать паузу, удивление и т.д. нет смысла.

– Одна из моих любимых ролей, это тореадор в Кармен. Я получаю от этой партии необычайное удовольствие. Мне ее не нужно репетировать. Образ и стиль этой партии заложены у меня в душе.

– Я исполняю роль принца во многих спектаклях. И везде они разные. Есть герои-любовники, есть рыцари и т.д. Принц - это всегда мечта любой маленькой девочки и женщины.

– Скажем так, положительным героем всегда быть сложнее, как в жизни, так и на сцене. По этой причине принцем, иногда, быть трудно. Партии злодеев под более эмоциональную и яркую музыку, поэтому иногда хочется сыграть и злодея. Но я не везде танцую только принцев. Например, в спектакле Мастер и Маргарита я танцую Волонда, в спектакле Шахеризада танцую партию золотого раба, примеров достаточно много.

– Я вел спектакли с переломами, с сорванной спиной, с температурой и отравлением. Но есть одна причина, по которой я отказывался танцевать с другими партнершами и ехать на гастроли – это любовь. Например, спектакль Ромео и Джульетта я всегда танцую только с Екатериной Кухар. Было очень мало случаев, когда я соглашался танцевать с другими партнершами. Только когда Катерина была в декрете.

Однажды я отказаться от гастролей во Франции с другой партнершей, для это мне пришлось сломать руку, чтоб объяснить причину своего отказа. Сломать руку оказалось не так уж и легко. Но все получилось, и я остался в Киеве в гипсе со своей любимой.

– Поддержки и объятия - это наша работа. Хотя я немного ревнивый, но справедливый. Я не позволяю делать другим то, чего не позволил бы себе с другими. Но Екатерина очень хорошо знает рамки дозволенного.

Напомним, Екатерина Кухар и Александр Стоянов показали елку и необычные игрушки.