Алсу: В Лондоне я чувствую полную свободу

Девушка в олимпийке, спортивных штанах и кроссовках Adidas Super стоит посреди фотостудии, мало напоминая звезду международного масштаба. По крайней мере, со спины. Какая-нибудь ассистентка фотографа или стилиста, думает FHM, - у этих фотографов вечно куча народу трется.

Следующие три часа FHM проводит на студийном балконе, стараясь не мешать съемке и пытаясь сверху заглянуть поглубже в декольте. В итоге первая задача выполнена, вторая – нет, и мы с Алсу наконец уединяемся в коридоре. Есть, понимаешь, пара интересующих вопросов…

- Перед интервью с тобой все знакомые говорили FHM: «Только не спрашивайте у нее ничего провокационного, а то придется разбираться с папой…»

- Ну это было раньше, в начале карьеры. Родители меня оберегали, потому что я стеснялась, не каждый раз могла сама ответить. Рядом со мной всегда был продюсер, который, когда надо, меня затыкал или отвечал вместо меня. А сейчас я не боюсь никаких провокационных вопросов.

- Как ты относишься к тому, что тебя иногда называют папиной дочкой?

- Уже привыкла. Первые года два мне очень часто говорили, что я своим успехом полностью обязана деньгам папы. Я все это читала, обижалась, расстраивалась… Но сейчас я уже давно не обращаю внимания, потому что пишут абсолютную чушь. Да, популярность можно купить за деньги, крутить по сто раз в день клипы, но любовь ведь не купишь. А у меня за четыре года появилось много поклонников и поклонниц, которые меня любят и которым все равно, есть ли у меня деньги или нет.

- Кто тебе больше нравится – Бритни или Кристина?

- Чисто по вокалу – Кристина Агилера. Но я не совсем согласна с ее новым имиджем. Это уже недалеко от порнографии. Я видела несколько журналов с ней на обложках, и их можно было бы спокойно ставить на верхние полочки в киоски, рядом с порно. Но это дело каждого, и она себя чувствует в этом органично… Бритни немножко замолкла сейчас – наверное, новый альбом пишет… Но я их не сравниваю, потому что никаких сходств – ни в музыке, ни внешне – не вижу. Только возраст. У меня есть альбомы и Бритни, и Агилеры.

- Как ты думаешь, у них с Джастином все-таки что-то было?

- Я уверена, что да. Когда они расстались, сначала он начал всем говорить об их романе, а потом и она призналась.

- Что за мелодия у тебя на мобильном?

- Missing You Паффа Дэдди.

- Когда ты последний раз ездила в метро?

- Недавно, в Лондоне. В Москве последний раз в четырнадцать лет, когда здесь год проучилась в английской школе. Постоянно с друзьями ездили то на Горбушку, то еще куда-то – на метро, естественно. Сейчас это уже нереально, конечно.

- Где удобнее жить – в Москве, где тебя узнают все, или в Лондоне, где тебя никто не знает?

- В Лондоне я чувствую полную свободу. Мне не нужна охрана, я могу пойти куда хочу одна и чувствую себя в полной безопасности. У меня две жизни на самом деле. Одна здесь – певица, которую узнают на улицах. Которую обсуждают с ног до головы, когда она заходит в ресторан, что не всегда очень приятно, потому что порой хочется не волноваться, как ты выглядишь. В России это невозможно, потому что у нас очень критично на тебя смотрят, оценивают. В Лондоне все гораздо спокойнее. Там я отдыхаю, можно сказать, от здешней жизни.

- Никогда не убегаешь от телохранителей?

- Раньше убегала. Сейчас я уже привыкла и не представляю, как здесь обойтись без охраны. Первое время – да, было непривычно, что кто-то все время рядом, не дает тебе куда-то пойти, никого не подпускает. Сейчас уже часть повседневной жизни. У меня охрана была еще до того, как я стала популярной, - в 11-12 лет.

- А можешь себя представить на месте принцессы Монако Стефании, у которой случился роман с телохранителем?

- Нет. Я работу никогда не совмещаю с личной жизнью. Тем более что у меня работают люди намного старше меня.

- Тебе никогда не приходили письма с угрозами?

- Приходили, дурацкие. Типа у тебя есть все, я оболью тебя кислотой. Но это просто люди так реагируют на популярность.

- Тебе в этом году будет двадцать лет. Что может захотеть в подарок на день рождения девушка, у которой есть все?

- Действительно, дорогими подарками меня не удивишь. Для меня много значат какие-то сентиментальные вещи. Не важно, сколько вещь стоит, главное, о чем человек думал, когда ее покупал. Когда дарят не просто красивую штучку, а чтобы смысл в этом был. Мне приятно получать всякие рамочки для фотографий родственников, друзей. У меня вся квартира в рамочках, я очень люблю воспоминания.

- В Лондоне, где тебя не знают, к тебе подходят знакомиться на улицах?

- Подходят. Но я всегда ухожу, ничего не говорю, просто убегаю. Но я на самом деле не понимаю, за что я нравлюсь… Я всегда пользовалась вниманием противоположного пола, еще до известности и популярности. Даже в четырнадцать лет, когда была обычным прыщавым тинейджером с железками на зубах, я все равно нравилась очень многим в школе. Для меня это такая тайна, покрытая мраком. Я надеюсь, что люди считают меня хорошим человеком. Добрым, ласковым, заботливым... (Смеется.)

- Почему ты не стала встречаться с Энрике Иглесиасом?

- Во-первых, мы общались ровно полчаса за два дня работы. Во-вторых, он в другой стране. В-третьих, он мне не понравился как мужчина. Я не люблю таких самовлюбленных, которые очень высокого о себе мнения и ждут, пока девчонки сами начнут вешаться к нему на шею. Для меня важно, чтобы человек был искренним, интересным, не боялся признаться в своих чувствах. А когда начинается: «Смотрите на меня, полюбуйтесь на меня, любимого!» – меня это отталкивает.

- У твоего простого фаната есть какие-то шансы на взаимность?

- Нет, потому что у меня есть молодой человек. (Смеется.) А так – почему бы и нет?

- Какая у твоего парня машина?

- Японская, спортивная. Я плохо в машинах разбираюсь – кроме BMW и «Мерседеса» ничего не знаю.

- Ты живешь с ним или с родителями?

- Я живу одна.

- Вы не ведете совместное хозяйство?

- Нет. Может быть, дело до этого дойдет, но пока нет. Но он живет в Лондоне.

- Кто в последний раз видел тебя голой?

- Мое зеркало! (Смеется.)

- Твой альбом называется «19». У Моби всего «18». Получается, ты круче Моби?

- У него «18», потому что 18 песен. А у меня «19», потому что девятнадцать лет. Но это не то чтобы я праздновала так свой день рождения, как Басков, просто этот альбом отражает мое состояние в этом возрасте. Потому что через год будет другое настроение.

- Тебе не обидно, что шокирующие, эпатажные «Тату» оказались на Западе успешнее, чем традиционная Алсу?

- Наоборот, я так болела за девчонок и даже не сомневалась, что будет успех. Сыграло роль не то, что у меня была хуже песня или хуже клип. Просто время было выбрано неудачно: у компании были свои ошибки, и они их осознают. Но в этом году я запишу новый альбом, и есть очень заинтересованные люди в Америке, которые считают, что надо работать там. Это будут традиционные баллады…

- Есть ли среди твоих знакомых люди бедные?

- Финансовое положение для меня никогда не имело никакого значения. Потому что я знаю, что такое не иметь денег, жить в плохих условиях, я все это прошла. Хоть и в малом возрасте, но это было. И в основном все мои друзья в Лондоне далеко не миллионеры. Моя лучшая подруга в институте, малазийка, из простой семьи, и я ее обожаю.

- Ты учишься в РАТИ на актрису. А какое у тебя отношение к наготе?

- Я бы никогда в жизни ни за какие деньги не снялась бы полностью обнаженной. Показать кусочек тела – ничего в этом грешного нет, тем более пока я еще молодая. А то потом, когда будет уже поздно, начну думать: почему не сделала раньше? Но у меня есть свои понятия: не пересекать какую-то черту./Интервью: Ким Белов.