Язык живописи: Антон Логов и его абстракционизм

Он превращает сакральное в массовое, взаимодействует со зрителем с помощью метафор и создаёт живопись благодаря импульсам. Антон Логов – художник, который использует язык живописи как инструмент. И создаёт идеальные работы сегодняшнего дня – абстрактные, тонкие, глубокофилософские.

▣ Твой творческий интерес по большей степени обращён к абстрактной живописи. Это как-то связано с твоей картиной мира? С тем, как ты воспринимаешь действительность?

Да, я работаю с направлением абстрактной живописи, но это не фигуратив – здесь нет человека, но это о человеке, о его внутреннем мире. Внешнее меня всегда интересует меньше. Мне важно внутреннее содержание человека и его реакция на окружение. Это как раз то, что отображают мои новые работы в проекте «Цвиль» в Я Галерее. Я задаю вопрос: «А что после живописи?..». В каком-то роде, это моё возвращение к языку живописи, который я использую как инструмент.

Направление абстрактное, потому что оно мне близко и органично. Это ближе к эмоциональной части восприятия, к некой неоднозначности. Зритель сам смотрит на работу и представляет свои образы, я их не навязываю. Это своего рода точка отсчёта.

▣ Тебе нравится видеть свои работы, вписанными в какой-то интерьер? Опиши идеальное пространством, куда впишется твоя работа?

Многие мои работы действительно находятся в интерьере. Почему бы и нет? Идеальное пространство для моих работ – это выставка, арт-пространство. Дальше, за пространством галереи, я уже не могу контролировать работу, она живёт своей жизнью и это естественно. Даже человек, приобретающий работу, может сам организовывать пространство. И я уже бессилен и не думаю об этом. А на выставке я за всё отвечаю и, например, могу дать ответ на поступившую критику в адрес работ.

▣ Успех для тебя - это когда приобретают работы? Насколько для тебя важна коммерческая составляющая?

Я не знаю, что такое успех. Мы привыкли считать, что успех – это узнаваемость. Или, например, у тебя много денег - и ты расслабился. А расслабляться в искусстве нет смысла , потому что не будет результата, и ты выпадешь из контекста.

Безусловно, я радуюсь, когда покупают работы. Я к этому отлично отношусь и считаю, что работа должна жить дальше – это её путь. Бывает, что я дарю работы, бывает – продаю.

▣ У тебя открылась выставка ЦВИЛЬ в Я Галерее. Расскажи о ней. Что стало отправной точкой, почему ты его задумал?

Уже несколько лет я не выставлял проектов, связанных с живописью. Я делал эксперименты, связанные с цветом, формой. Этот проект отличается от предыдущих моих живописных проектов. Чтобы найти новую форму, нужно время – это приходит не сразу. И сначала пришло само слово «цвиль». Подобное происходит не случайно, ведь мы находимся в социуме, реагируем на какие-то вещи, события, окружающих людей. И в текстах это объясняется неким параллельным проговариванием. И это слово определило всё решение, то, как это должно быть. Когда нашлось решение в живописи, я понял, что необходимо добавлять тексты, которые являют собой отдельный, самостоятельный ряд. Тексты – это интеллектуально-философская часть, а живопись более эмоциональная и метафорическая, создающая образ. Тексты – это то, что мы думаем, а живопись – то, что мы чувствуем. И эти два начала не всегда пересекаются. Точно также, как в этой экспозиции – они существуют параллельно. Если прочитать текст, мы понимаем, что в нём есть ссылки и на живопись.

Это мой самый естественный проект – без пафоса, без вещей, которые создают эффект, здесь их нет. В самой живописи я хотел уйти от эффектов, которые отвлекали бы внимание, такие как фактура, слой или цвет. Здесь нет чистого цвета, всё пропущено через тональность, завязано на полутонах – и в этом ответы на все вопросы. В данном времени нет прояснённой ситуации – нет белого или чёрного, и это тоже нормально. Это всё от перенасыщения – всего много. И я показываю эту ситуацию. Это мой взгляд и реплика, я её никому не навязываю.

▣ В одном из своих интервью ты сказал: «Инсталляция» - это идеальная форма для выражения моих идей. Почему, объясни?

В некоторых моих выставках инсталляция содержит в себе и живопись, и скульптуру. Это универсальный жанр, который аккумулирует в себе все понятия. В этом идеальность.

Моя новая выставка – тоже инсталляция. Во-первых, это концептуальное решение в самой живописи, в экспозиции зала, в текстах и их подаче. Потому что просто повесить картины на стену было бы недостаточно, это стало бы декоративным решением. А в данном случае это смысловое решение, и зал заведомо поделён на две части. Я попытался сделать проект специально для этого пространства. Знал, где будет проходить выставка, и подсознательно продумывал, как это должно выглядеть. Чем точнее удастся вписать работы в пространство, тем они будут лучше «звучать». Здесь всего 10 работ одинакового размера, одна перетекает в другую. Квадратная форма работ не отвлекает, давая возможность смотреть в саму суть – становится возможным максимальное погружение.

В тексте к выставке я задаю вопрос: «Что случилось с современной живописью? Не покрылась ли она плесенью?». Уже 100 лет подряд говорят, что живопись умерла. В этой экспозиции я вешаю живопись только на кирпич, помещаю на её место, ведь кирпич – это живой материал, он весь разный и находится ближе всего к истории, он не зацикленный на современности. А на белые стены я поместил тексты. Это момент быстрого интерактива, как в жизни – мимолётное общение посредством смс или компьютера. Для того, чтобы достучаться и донести свою мысль в трёх-четырех предложениях. Я хотел сделать работу со своей собственной историей.

Плесень – это всего лишь метафора, образ, но с другой стороны это некая глубина образа. Потому что плесень – это и время как физическое понятие: оно разрастается и перетекает. При помощи абстракции это можно передать на уровне чувств, представлений этого понятия. На работах угадываются части пейзажей: море, земля, воздух. В этом есть некая атмосферность.

▣ Насколько для тебя важен момент взаимодействия со зрителем?

Очень важен. Конкретно в данном проекте зритель находится посредине – между живописью и текстом. Зритель становится необходимой точкой, без которой взаимодействие не происходит. Зритель создаёт связь своим присутствием – плюс и минус сходятся.

Выставка – это точка отсчёта, начало. Смыслы выставки естественно «переходят через зрителя в жизнь».

▣ Что, по-твоему, служит стимулом для художника? Ради чего ты творишь?

Это цепочка событий от проекта к проекту. Естественный процесс. Ты живёшь, тебя посещает какая-то мысль, ты её развиваешь. Хотя очень многие мысли не развиваются в проект, и это тоже нормально – они важны в своём импульсе. В принципе, всё искусство – это импульс. Мы все чувствуем себя частью социума, природы, в первую очередь. Все художники гораздо тоньше чувствуют природу и социум.

А в проекте «Цвиль» я как раз документирую жизнь человека в современной ситуации. Сидя и думая о своих мелких проблемах, мы часто забываем о том, что природа сильнее, и в ней есть все ответы.

▣ Александр Ляпин написал рецензию к проекту ЦВИЛЬ. Наверняка вы дружите. Какая она, дружба в творческих кругах?

Да, мы дружим, и у нас находятся по соседству мастерские, поэтому мы там постоянно пересекаемся.

Это не навязчивое явление, а импульс. Это диалоги. Также мы делаем совместные выставки, которые не претендуют на массовость. Это абсолютно естественное и камерное общение.

▣ Сейчас в простанстве XX? проходит твой совместный с Ольгой Касянюк фото-проект ПОСТФАКТУМ. Это ваша первая творческая коллаборация. Как тебе работается в тандеме?

Прекрасно. Это максимально близкий для меня человек, с которым можно обсудить все творческие вопросы. Стоит отметить, что это серия фотографий Ольги: чёрно-белые документальные фото, напечатанные классическим методом, вручную. Я предложил ей доработать эту серию, сделав совместное решение. Мы сделали эту серию ещё в 2014 году, это совпало с Майданом. И эти работы тогда не выставлялись, так как это могло неправильно прозвучать, и они ушли «в стол». Это проект с социальным оттенком. На фото запечатлён Киев, Подол, люди. На самом деле, ничего не изменилось за годы – сейчас там всё те же виды, те же люди. Всё естественно.

Интересно ещё и то, насколько контрастно воспринимаются работы на фоне гламурного пространства, где они представлены. Тем не менее, всё имеет право быть соседствующим.

▣ Ты часто представляешь свои проекты за рубежом. Что можешь сказать о моменте восприятия искусства людьми там и здесь?

Люди за границей максимально открыто воспринимают современное искусство. И понятно, почему – они с детства ходят в музеи современного искусства. Для них это всё привычно. Для некоторых людей здесь это по-прежнему шок.

Западные художники повеселее, чем наши. Может, у них и проблемы не такие, как у нас. Есть ощущение, что у нас художники стоят на пьедестале. Этот момент восприятия, наверное, тянется ещё из Союза, когда художникам присваивали награды и премии. Благодаря чему художник «звучит», имеет вес. А западный художник – он обычный человек из социума, работник искусства.

▣ Какие арт-институции ты, как художник, порекомендовал бы к обязательному посещению в Киеве?

В Киеве есть три-четыре галереи, которые на слуху, они все хороши. Стоит ходить в Я Галерею, могу отметить также Port creative hub – интересное, живое арт-пространство, без пафоса.

Наши галереи немного застывшие, они хороши, но там слишком узко репрезентуется искусство. Поэтому галерейные площадки у нас немного похожи между собой. А мне интересно именно то, что выходит за пределы. Вот у Я Галереи как раз есть тенденция выхода за рамки. Очень хочется, чтобы галереи начали выходить за собственные рамки.

▣ У тебя есть маленькая дочь. В какой форме ты бы хотел, чтобы искусство присутствовало в её жизни в дальнейшем?

Работы, которые присутствуют у нас дома, будут естественно её окружать. Но навязывать подобное тоже не хотелось бы, нужно быть аккуратным. Это отдельная жизнь, отдельный человек и настаивать на чём-то конкретном нельзя. Но искусство обязательно должно присутствовать в её жизни, как и в жизни любого человека. Искусство ещё никогда никому не навредило. Это как раз та эстетика, которая воспитывает. И это очень здорово.