Эдуард Бельский - художник во всем
«Париж – кораблик в рюмке стал на якорь.
Пью с тобой и за тебя так долго,
Пауль Целан.
Эдуард Бельский как художник творчески и коммерчески состоялся прежде всего на западном арт-рынке. Вот уже на протяжении нескольких сезонов он постоянный участник Салона Независимых в Париже, ежегодных арт-фестивалей в Карлсруэ, Манчестере, Цюрихе, Дублине Вене, Зальцбурге, а также экспонент в пражских галереях «Ле Сеантс», «Миро», «Арт-Галия» в Бордо. Эдуард Бельский – это художник с поистине европейским именем и современным креативным потенциалом.
Он художник, и художник во всём, первичный во всех своих проявлениях. Он способен создавать свои изобразительные вещи в любой момент собственной жизни, с лёту преображая будничное течение дня в стремительную, неожиданную, яркую, спонтанную манеру живописи. Бельский, кажется, едва успевает воплощать в холстах переменчивость своих состояний и эмоций. Сразу же поражает этот особенный масштаб, монументальный подход к организации композиции, сдержанной в деталях и одновременно роскошной в целом. Золотые приобретения французской школы живописи, кажется, нашли своё продолжение в личности этого художника. В жизни он чрезвычайно лёгкий, непосредственный, эмоциональный, радостный человек, и эти свои качества он вполне передаёт своей живописи. Когда Бельский работает, то у наблюдателя невольно возникает ощущение свежести, торжественного ритма, начинающегося путешествия, счастливого приключения. Происходит настоящий натиск, стройный шквал гармонических сочетаний, где свободно соседствуют основные открытые цвета – красный, белый, синий, жёлтый, чёрный, и его холст трепещет от цветовых ударных аккордов, как развёрнутый сырой пару На крепком морском ветру.
Художник всем своим существом воспевает основные стихии бытия, всю самую отрадную сторону мироощущения поэта: сплошь трепет, мелькание, упругий колорит. Пружинистые, гибкие графические контуры, которые сопровождают потоки живописных масс, их гравитационное ядро, составляют поэтический каркас произведения, его особенную амфорную гулкость и гибкость. Бельский запросто идёт на смелые деформации предметной реальности и духовного сознания, и этот его личный приём придаёт, как результат, изображённым телам и предметам уже новую, надреальную силу и взаимосвязь, наверное, более прочную и жизненную, чем обычная будничная реальность.
В композиции Бельский создаёт вокруг себя торжественное царство абсолютной гармонии, покоя, мира. Можно даже сказать, что его картины – это картины о любви. Не случайно там присутствуют образы двух людей вместе, это пара влюблённых или просто контуры их лиц, или же два лица в одном или единое лицо при двух телах одновременно. В дальнейшем их ожидает поток метаморфоз, где всем заправляет идеал всеобщей гармонии. Это покой как мир, мир как общество укреплённых доверием и любовью людей, это особенная поцелуйность персонажей, их взаимное благоволение, приникание, особенная замиренность сердца.
Бельский удивительно свободен, как свободны во всех проявлениях творчества лишь единицы. Человек ищет свободу изо всех своих положений, и свобода приходит вместе с духовным порывом как итог правильно взятых отношений ко всем многочисленным проявлениям бытия: призванию, семье, природе, Богу… Наверное, чтобы не быть слишком ординарным и серьёзным, художник незаметно создаёт вокруг своих персонажей немножко «парижскую», немножко театральную среду, скорее даже театрик, где чувствуют себя свободно и вольготно играющие дети и мечтательные барышни, таинственные незнакомки и морские скитальцы, созерцатели неба, короли и воины. Здесь яркими декорациями сияют южные города на водной глади, открытые пространства морей и изящные обводы корпусов яхт, их паруса-мотыльки. А его живой, слегка ироничный рисунок в импровизации «free style» напоминает всей своей непосредственной изобразительной силой о волнующих истоках всякого творческого вымысла и его мастерского воплощения.
Художник неутомимо создаёт свой особенный мир, где вокруг господствуют игривые буффонады, и кипит, не унимаясь, театральный раёк неожиданных перевоплощений и мечтательных грёз.